Глава II
Ночь в Тернистой долине… Те кто видел это все поймет. Мрак окутывающий тебя со всех сторон, миллионы звуков доносившиеся то тут, то там. Тысячи опасностей поджидающих тебя за каждым кустом. В этом лесу все против тебя. Если ты одинокий путник, заблудший в этих лесах. Считай, пиши пропало. Век твой закончен.
Тролль не спешно пробирался сквозь глухие заросли к древним руинам. Даже в кромешной тьме он различал среди тысячи мелочей тайные знаки, указывающее на ели заметные тропы. Он был осторожен. Тролль прислушивался, осматривался, крался так, что дикие пантеры не учуяли бы его в трех шагах от себя. Никто не должен был его заметить.
Вдалеке виднелись руины древних храмов. Тролль прилег на холме неподалеку от руин и затаился. Он ждал, ждал рассвета. Долгие холодные часы пришлось провезти ему без движений, лежа на ветру и стараясь вовремя заметить силуэты преследователей. Он знал, что за ним следили от самой деревни. Но ему нужно было знать кто они, и почему к нему столь пристальное внимание. Из деревни выходило много путников, но преследователи последовали именно за ним.
Над долиной появились первые признаки рассвета: отблески на исподе огромных туч и на краях древних камней, тусклый просвет восточном горизонте. Девятипалый хмуро взглянул на восходящие солнце.
- Самое время.
Он встал и медленным шагом направился в руины, надеясь, что вскоре получит ответы… Девятипалый огляделся: огромная комната, в центре лежала груда черепов, Тролль сразу узнал в них черепа множеств рас Азерота, в углу комнаты лежало несколько топоров и мечей, а также различный скарб. Он поспешил туда и поднял довольно большой топор на длинной рукояти. Тупой, как плуг, его усеивали пятна ржавчины, но он был целый и это лучше чем его кинжал против нескольких преследователей. Удар таким топором если не разрубит пополам, то уж с ног собьет наверняка.
Девятипалый услышал приглушенные возгласы неподалеку и через несколько мгновений в руины ввалились черный фигуры в масках. Через маски торчали длинные белые клыки и их глаза святились темным холодным огнем. Это были тролли. У того, кто шел спереди, была зловещего вида секира, у второго – меч с коротким клинком. За ним следовал тролль с золотыми кольцами в ушах. В обоих руках он держал по длинному кривому кинжалу.
Таким оружием можно не просто ударить человека по голове, а выбить ему мозги. Это было боевое оружие, оно служит для убийства. Значит, преследовали не думали о то, чтобы взять противника в плен. Что ж, тем наверное и лучше, все оказалось проще, сказал себе Девятипалый. Он смотрел, как тролли в черных масках перебираются через лежавшие черепа и распределяются вдоль дальней стены. Тролль ощущал рукоять только поднятого топора – тяжелый, беспощадный топор. Подходящий инструмент в кои-то веки.
Девятипалый ринулся на ближайшую маску, вопя во все горло и размахивая топором над головой. Противник попытался увернуться, но острие топора попало ему в плечо и сбило с ног. Еще один выпрыгнул из-за его спины с секирой, и Девятипалому пришлось отступить. Он охнул, когда оступился о лежавший осколок руин и подвернул лодыжку.
Огромный топор свистел, рассекая воздух, но врагов было слишком много. Что-то стукнуло Девятипалого по спине, он пошатнулся, обернулся и поскользнулся, полоснул топором и ударил во что-то мягкое. Кто-то завопил, но тролль с секирой снова добрался до Девятипалого. Все вокруг превратилось в сплошное мелькание масок и железа – грохот, скрежет оружия, проклятия и крики, хриплое дыхание.
Девятипалый размахнулся топором, но его уже донимали усталость, раны и боль. Оружие было слишком тяжелым и с каждым разом становилось все тяжелее. Маска ускользнула в сторону, и ржавый топор с лязгом врезался в стену, вырубив здоровенный кусок камня. Удар вышел таким сильным, что Девятипалый чуть не выпустил рукоять из рук.
- Уфф, - выдохнул он: противник дал ему коленом под дых.
Что-то ударило Девятипалого по ноге, и он едва не упал. Он слышал что сзади кто-то вопит, но крики доносились как будто из далека. Грудь болела, во рту ощущался кислый вкус. Из ран хлыстала кровь. Он был весь покрыт ею. Он задыхался. Маска сделала шаг вперед и еще шаг, улыбаясь в предчувствие победы. Девятипалый рванулся к выходу, споткнулся и упал на одно колено.
Все приходит рано или поздно к концу.
Он больше не мог поднять древний топор. У него не осталось сил. У него ничего не осталось. Руины начали расплываться перед глазами.
Все приходит к концу, но кое-что лежит тихо позабытое…
По животу Девятипалого стал распространяться холод – холод, которого он не чувствовал уже очень давно.
- Нет, - прошептал он. – Я избавился от тебя!
Но было поздно. Слишком поздно.
Он был весь в крови, и это хорошо. Кровь была всегда. Но он стоял на коленях, а это не правильно. Девять Смертей ни перед кем не становится на колени. Его пальцы нащупывали трещины между камнями пола руин, врастали в них, словно корни старого дерева, и вытаскивали тело, заставляя встать на ноги. Его лодыжка болела, а он улыбался. Боль – это топливо, которое поддерживает огонь. Перед ним что-то двигалось. Тролли в масках. Враги!
Значит трупы.
- Ты ранен, Тролль! – Глаза ближайшего врага поблескивали над маской, сверкающее лезвие секиры плясало в воздухе. – Не хочешь сдаться?
- Ранен? – Девять Смертей закинул назад голову и расхохотался. – Я, мать твою, покажу тебе, как я ранен!
Он бросился вперед, ловко проскочил под секирой и пустил тяжелый топор по огромной дуге над самым полом. Топор с хрустом врезался врагу в колено, и оно вывернулось в обратную сторону. Затем Девятипалый подрубил вторую ногу, лишив тролля в маске последней опоры. Тот издал глухой вопль и закувыркался по каменному полу, болтая в воздухе раздробленными ногами.
Девять Смертей почувствовал, как что-то воткнулось ему в спину, но боли не ощутил. Это был знак, послание на тайном языке, понятное лишь ему: оно говорило о том, где находится следующий мертвец. Девятипалый развернулся, и топор прочертил вслед за ним яростную, великолепную, неотвратимую линию. Удар пришелся в живот, сложил пополам тролля и сбил с ног. Противник Девятипалого врезался в стену и рухнул в ливне осыпающийся каменной крошки.
В воздухе просвистел нож с глухим стуком вонзился в плечо. Его бросил тот синий с кольцами в ушах. Он стоял по другую сторону комнаты и улыбался, довольный броском. Страшная ошибка. Девять смертей бросился на него. Еще один нож пролетел мимо и со звоном ударился о стену. Синий выхватил меч и ринулся на встречу.
Тролль увернулся и от первого могучего выпада, и от второго. Умный, быстрый и ловкий. И все же недостаточно ловкий. Третий удар задел его бок. Скользящий удар, почти укус, всего лишь раздробил ребра и заставил раненого упасть на колени, вопя от боли. Последний удар был лучше. Плоть и железо описали полный круг, чтобы врубиться врагу в лицо и наполовину отхватить ему голову, заливая стены фонтанном крови. Девять Смертей вытащил нож из своего плеча и швырнул на пол. Из раны хлынула кровь; она просочилась сквозь доспех и оставила на нем большое, красивое, теплое пятно.
Он упал и пропал из виду – как листья, падающие с дерева, - перекатившись по полу мимо тролля в маске, рубившего коротким мечом воздух в том месте, где он только что стоял. Маска не успела повернуться, а Девять Смертей уже оказался рядом, и его левая рука обхватила кулаки противника. Тот рвался и боролся, н овсе напрасно, хватка у Девяти Смертей крепкая, как корни гор, и неотвратимая, как прилив.
- Он посылает против меня таких, как ты?
Он швырнул врага спиной об стену и навалился сверху, сдавливая его пальцы вокруг рукоятки оружия и поворачивая короткий клинок, пока тот не нацелился в грудь своего хозяина.
- Саргерас подери, это оскорбление! – взревел Девятипалый и насадил противника на его собственный меч.
Из под маски раздавались крики, а Девять Смертей смеялся и поворачивал клинок в ране. Девятипалый мог пожалеть тролля, но он был далеко, а Девять Смертей имел не больше жалости, чем вьюга в Ледяной короне. Даже меньше. Он колол и резал, резал и улыбался. Мало-помалу вопли утихли, и он выпустил труп, упавший на холодные камни. Его пальцы стали скользкими от крови, и Девять Смертей вытирал их об одежду, о свои руки, о свое лицо – как и должно быть.
Тот, что остался у стены, сидел обмякшей кучей, уставившись в потолок. Теперь он стал частью земли. для верности Девять Смертей раскроил ему лицо топором. Другой – тот, что был с секирой, - полз к выходу. Его вывернутые ноги волочились по каминному полу, он стонал и всхлипывал.
- Ну-ка, заткнись.
Тяжелое лезвие топора с хрустом врубилось в затылок, кровь брызнула по земле.
- Еще, - прошептал Девять Смертей, и руины повернулись вокруг него: он выискивал новую жертву. – Еще! – взревел он и захохотал, и ему вторили стены, и трупы хохотали вместе с ним. – Куда же вы все подевались?
Эй, тролльчонок? – окликнул его массивный огр, появившийся в дверном проеме.
- Да, кто меня спрашивает?
- Камнедробитель!
Новый враг был очень большой, крепкий и свирепый. Огромной ногой он отпихнул в сторону булыжник и двинулся вперед, хрустя валявшимися черепами. Однако это ничего не значило – Девять Смертей был создан для того, чтобы сокрушать таких существ. Герои из его отряда были куда больше, свирепее и хитрее. И всех он победил в поединках. И множество-множество других. Чем больше, чем крепче, чем свирепее враг, тем хуже ему придется.
- Камнедробитель? – рассмеялся Девять Смертей. – Мать-перемать! И что из того? Новый труп – вот ты кто, и больше ничего! – Он поднял вверх левую руку, забрызганную красной кровью, растопырил два пальца и ухмыльнулся через дырку на месте третьего. – Меня называют Девять Смертей!
- Что? – Камнедробитель сорвал маску и швырнул ее на пол. – Ты лжешь червяк! В Азероте куча троллей без одного пальца. Но не все они Девятипалые!
- Не все. Только я.
Огромное лицо огра исказилось от гнева.
-Ты лжешь, бес тебя раздери! Думаешь запугать Камнедробителя именем, которое тебе не принадлежит? Да я вырежу тебе еще одну задницу, сопляк! Я нарисую на тебе кровавый крест! Я отправлю тебя обратно в грязь, ты, трусливый лживый поддонок!
- Ты убьешь меня? – Девять Смертей расхохотался еще громче, чем прежде. – Глупец! Здесь убиваю я!
Разговор был окончен. Огр бросился на врага с секирой в одной руке и палице в другой – тяжелое оружие, которое он, однако, использовал с потрясающей быстротой. Палица пронеслась по кругу и пробила огромную дыру в стене. Девять Смертей отскочил в сторону – так прыгает лягушка, - выживая своего часа.
Палица прошла на дюйм от его плеча, когда он перекатывался. В воздух брызнули осколки камня. Камендробитель ревел и размахивал оружием. На мгновение его секира застряла в земле, и тут Девять Смертей пустил в ход свой топор: лезвие мелькнуло в воздухе, перерубило по полам рукоять секиры и оставило в лапе огра расщепленный обломок. Тот отшвырнул обломок в сторону, взмахнул палицей и рванул с еще большей яростью, издавая свирепый рев.
Вот палица пронеслась над головой Девяти Смертей. Он поймал ее рукоятью топора и вырвал из огромной руки противника. Палица промелькнула в воздухе и с громом обрушилась в угол, однако Камнедробитель продолжал наступать, широко расставив здоровенные ручища. Он был уже слишком близко, чтобы использовать длинный топор. Ухмыляясь, огр обхватил врага своими лапами и крепко сжал.
- Попался! –взревел он стискивая Девять Смертей в могучем объятии.
Страшная ошибка. Лучше бы он обнял огненного элементаля.
Девять Смертей лбом ударил его по зубам. Он ощутил, что хватка Камнедробителя ослабла, и задвигал плечами, высвобождая место. Он откинул голову назад далеко, как только мог. Так атакует козел. Второй удар головой раздробил противнику нос. Огр охнул, огромные руки еще немного раздвинулись. Третий удар разбил ему скулу. Руки разжались. Четвертый сломал тяжелую челюсть. Теперь Девять Смертей сам держал Камнедробителя и улыбался, молотя лбом по раскромсанному лицу. Он долбил как дятел: тук-тук-тук. Пять. Шесть. Семь. Восемь. Девять. В хрусте ломающихся костей был успокаивающий ритм. После девятого раза он позволил упасть телу Камнедробителя. тот осел набок и завалился на землю, заливая ее кровью из разбитого лица.
Ну как тебе это? – захохотал Девять Смертей, вытирая кровь с глаз.
Он наградил безжизненное тело парой пинков. Руины кружились вокруг него, все плыло и хохотало…
- Как тебе… черт… - Он пошатнулся, моргнул, охваченный сонливостью. – Нет… не сейчас…
Он упал на колени. Не сейчас. У него есть еще работа, у него всегда есть работа.
- Не сейчас, - прорычал он, но его время вышло…
…Девятипалый закричал. Он падал. боль повсюду. Ноги, плечо, голова. Он стонал и кричал, пока кровь не залила ему глотку, потом начал кашлять, задыхаться и кататься по полу, скребя скрюченными пальцами. Мир казался сплошным расплывчатым пятном. Тролль закряхтел, кровь забулькала у него в горле и вытекла наружу. Этого хватило, чтобы закричать снова.
Что-то сковало его голос, из горло не вырывался ни один звук.
- Браво Девять Смертей! Теперь я убедился, что ты тот же, что был когда-то раньше.
В руинны вошел тролль весь полыхающий темным пламенем. Он был сама тьма. В темном пламени слегка вырисовывались черты тролля Зуль.
Меня звать Эдог! Будь тише и мы поговорим…
0 коммент.:
Отправить комментарий